Hamlet RSC. Extract of the Director Talk with Gregory Doran, 2008

#DavidTennant #Hamlet #GregoryDoran #RSC Выдержки из встречи Грегори Дорана после представления "Гамлета" в Courtyard Theatre, Стратфорд-на-Эйвоне, 4 августа 2008 года. Впервые на русском. 

Read In English: http://www.bbc.co.uk/hamlet/past_productions/rsc_stage_2008.shtml

Это отрывки из "Встречи с режиссером" с участием Грегори Дорана, которую провел Пол Аллен перед зрителями Театра-при-дворе (Courtyard Theatre), Стратфорд-на-Эйвоне, 4 августа 2008 года.

Время действия

Сцена при дворе. 

"Я хотел поставить "Гамлета" в современном контексте. Думаю, я пытаюсь делать то, что я называю "под знаком современности", так что вы смотрите пьесу и не вполне уверены, какое это десятилетие, но это что-то близкое и понятное. Если взять таких персонажей, как Розенкранц и Гильденстерн или Горацио и некоторых из персонажей средней значимости, это позволяет вам с уверенностью сказать, кто есть кто, из-за различий в их костюмах, что, может быть, было бы сложнее передать, носи они дублеты и шоссы."

Донесение текста

Первая сцена

"Одна из первых репетиций была репетицией Первой сцены, и мы репетировали при рабочем освещении, так что были включены приборы, светившие в зал, а на сцене освещения не было. Это было очень полезно для репетиции, потому что я не видел лиц актеров, но слышал текст. Потребовалось довольно-таки много усилий, чтобы заставить актеров играть в этом специфическом пространстве, иногда даже переигрывая, чтобы смочь донести текст до публики, заставить её почувствовать, словно она слышит его впервые."

Спиритуализм

Сцена молитвы

"Все главные герои говорят о своей душе, следовательно, у них есть взаимоотношения с их душой, и они имеют отношения к покаянию. Без усыпания сцены распятиями и т.п., вы не должны ставить на первый план вероучение, чтобы это по-настоящему получилось. Фактически, если вы порой делаете это, вы театрально подчеркиваете, что это религиозный мир, вы можете переложить ответственность за это, и актеры как-то не вполне убедительно передадут силу веры. Но это одна из самых наиболее трудных вещей, вкладываемых в постановку: это глубинное чувство их мировоззрения."

Призрак

Призрак в Сцене в опочивальне

"Поэтому вам придется создать правила для Призрака и затем придерживаться их. Одно из них было таким: поскольку он - бесплотный дух, означает ли это, что его нельзя коснуться? Может он прикасаться к своему сыну или он не может прикасаться к своему сыну? Мы в конце концов решили, что если произойдет физический контакт - это будет довольно необычно, потому что вы не ждете, будто это может произойти."

Сценическое пространство

Клавдий прерывает постановку

"Театр-при-дворе - это непростое место для постановок: вы должны убедиться, что задействуете диагонали [один из способов расположения актеров на сцене. - примечание переводчика], что вы не заслоняете обзор для части аудитории. Люди не возражают, если кто-то стоит перед ними, пока это не происходит слишком долго или во время длительного монолога. Мне кажется, что это лучшее место для постановки Шекспира. Это лучшее и наиболее живое пространство, потому что когда Гамлет спорит, он спорит с вами. Он не говорит сам с собой. Вы не просто смотрите, как этот сумасшедший тип где-то там что-то несет, вы вовлечены в его дилемму."

Заставить текст звучать

Сцена при дворе

"Есть фрагмент текста в сцене при дворе, который зачаровывает тем фактом, что новый король Клавдий тайно наращивает вооружение. Похоже, это происходит в обстановке секретности: ночь напролет фабрики выдают на-гора новое оружие со скоростью света, и, похоже, никто не знает толком, в чём дело. Эта часть информации озвучивается после того, как вы впервые увидели Призрак, так что, возможно, вы её и не слышали, потому что большинство людей думает: "О, Привидение". Они думают либо: "А неплохо сделано", либо: "Фу, что за дурацкий призрак", поэтому они не всегда слышат. Но я думаю, что это наша задача - донести до вас эти крошечные кусочки информации."

© RSC 2009

Записал Верьян Бурман

Под редакцией Сьюзан Уортингтон, Кейт Вольстенхолм

Фото Элли Кёртц

Перевод: Катерина Малинина