ShakespeaRe-Told

Портал art-eda напечатал любопытную рецензию на наверняка многим из вас знакомую серию фильмов ShakespeaRe-Told, точнее, на один из фильмов серии - "Макбет".

ШЕКСПИР. ПЕРЕЗАГРУЗКА


Оригинальный текст: http://www.art-eda.info/shekspir-perezagruzka.html



Британский мини-сериал «Шекспир на новый лад» в 2005-ом году поразил телезрителей оригинальностью адаптации известных произведений Уильяма Шекспира. 

Сюжеты пьес великого английского драматурга были перенесены в наш XXI век, а их классические персонажи стали телеведущими, политиками и поварами, тем самым доказывая, что шекспировские пьесы актуальны во все времена. 

Проект студии канала ВВС в оригинале имеет название «ShakespeaRe-Told». Его неоднозначность в русскоязычном переводе привела к тому, что Шекспира «перечитывают, пересматривают или пересказывают». Итоговое название приобрело универсальный вид — «Шекспир на новый лад». По аналогии с пьесой Бориса Акунина «Гамлет. Версия» (2002), мы назвали проект  «Шекспир. Перезагрузка». Результатом этой перезагрузки, выполненной командой профессионалов в составе трех режиссеров, трех сценаристов и дюжины блестящих британских актеров стали четыре талантливых полуторачасовых фильма. 



Три комедии по мотивам шекспировских пьес «Много шума из ничего», «Укрощение строптивой», «Сон в летнюю ночь» и современная трагедия, идеально воспроизводящая атмосферу «Макбета». Не станем вдаваться в описание комедий, которые вне сомнений придутся по вкусу абсолютно всем зрителям. Разве что, отметим уморительно смешную интерпретацию «Укрощения строптивой», где Ширли Хендерсон сыграла роль непокорной Катарины, а Руфус Сьюэлл – несносного Петруччо. 


Сюжет выстроен так же как у Шекспира, хотя сценическая идея выглядит ультрасовременно: Катарина тут  лидер британской оппозиционной партии. Но, по нашему мнению, настоящим алмазом в короне этой шекспировской тетpалогии можно считать адаптацию бессмертной трагедии «Макбет». Конечно, наш выбор обоснован и тем, что основные действия шекспировской трагедии разворачиваются на кухне ресторана, отмеченного тремя звездами Мишлена. Хотя, в данном случае – это вторично. 

Известно, что тридцать семь пьес, написанных Шекспиром, за прошедшее столетие вызвали к жизни несколько сотен фильмов, являющихся либо прямой инсценировкой его творений, либо так или иначе навеянных его темами и персонажами. Среди знаменитых кинопостановщиков — англичанин Лоуренс Оливье, японец Акира Куросава, советский режиссер Григорий Козинцев, американец Орсон Уэллс, итальянец Франко Дзеффирелли, а в последствие и много других, более современных постановок. Не смотря на это, британские опровергатели канонов заняли достойное место среди именитых конкурентов. 

Режиссер Марк Брозел (Mark Brozel) и сценарист Питер Моффат (Peter Moffatt, не путать с другим Моффатом - они не родственники) проделали фантастическую работу, переместив сюжет кровавой трагедии «Макбет» из властных коридоров Англии середины XI века в мир высокой кухни. Англию и Шотландию они заменили залом модного лондонского ресторана и его кухней, на трон возвели владельца ресторана  Дункана Догерти. А Джо Макбета заставили в две смены трудиться шеф-поваром этого ресторана, бок о бок со своей супругой — метрдотелем. В этих кажется неуместных для трагедии декорациях, британские кинематографисты заставили зрителя испытать настоящий катарсис от увиденного… 

Сохранив дух шекспировской постановки — ужасные события и характеры персонажей воссозданы авторами со стенографической точностью — они модернизировали контекст пьесы, сделав ее еще «более шекспировской». 


По сценарию весь персонал кухни обожает своего виртуозного шеф-повара. Джо Макбет в начале фильма и впрямь веселый и отзывчивый человек. Но ему приходится постоянно находиться в тени Дункана и бессильно наблюдать, как тот выдает его рецепты за свои. В минуту слабости кулинар поддается на уговоры расчетливой жены, постоянно «вливающей» ему в уши яд честолюбия и укрепляющей в мыслях о том, что Дункан — единственное препятствие на пути к его успеху, известности и богатству. С целью завладения «кухонным королевством» Макбет убивает спящего Дункана ножом. В дальнейшем этот поступок вызывает целый ряд кровавых преступлений. (Кстати, одной из аллюзий может быть библейская история об Адаме и Еве, об искушенной Злом супруге и последствиях для обоих). 


Нужно отметить, что актер Джеймс МакЭвой («А в душе я танцую», «Грязь», «Люди Икс») великолепно справился с этой ролью. В его исполнении Макбет предстает перед нами как личность трагическая, олицетворяющая внутреннюю борьбу соблазна и нравственности в душе, в общем-то, хорошего человека, но ступившего не на тот путь. Образ, созданный актером, настолько ярок и неоднозначен, что до самого финала невозможно определиться с отношением к нему. Даже внешне он постоянно меняется, как гладь воды при ветре: от доброй и светлой улыбки до мрачного маниакального взгляда. Если в последней части «Людей Икс» МакЭвоя затмил его земляк Майкл Фассбендер, то здесь действительно можно увидеть на что способен этот не самый фактурный, но очень харизматичный молодой шотландец. 


Следует сказать, что жестокость в киноподаче продвинутых британцев принципиально отличается от бытовой. В ней, скорее, усматривается воплощение идей Антонена Арто – французского новатора театрального языка и создателя «театра жестокости», оказавшего влияние на многие сферы мирового искусства. Изысканная эстетика британского фильма далека от пошлой и брутальной кровавости современных слэшеров-«ужастиков». Для создания гнетущей атмосферы во второй половине фильма, создатели умело использовали зрелищные, с долей мистики, киноприемы. 

Так, используя резкие контрасты яркого света на кухне и сумрака в ресторане, а затем все более и более добавляя брызги красного цвета, авторы практически визуализируют многократное употребление Шекспиром слова «кровь», которое он под разными предлогами повторил в пьесе больше сорока раз. Только в одном диалоге Макбета и Леди Макбет присутствует четырехкратное упоминание слова «кровь». Этот диалог происходит в тот момент, когда два убийства уже совершены, а третье – запланировано. Начатая в нем тема крови продолжится и позже, когда обезумевшая леди Макбет будет пытаться отмыть со своих рук несуществующую кровь. 

Не менее образно и символично показано ухудшение психического состояния Джо Макбета после тяжелейших, и порой бессмысленно жестоких преступлений. Вместе с разрушением личности, изменяется окружающий его мир: повсюду он видит кровь. Ею моется в душе его супруга, молоко из бутылки на его губах и готовящиеся им блюда внезапно окрашиваются кровью. Макбет признается, что «ум его полон скорпионов». 

Губительный процесс у его супруги происходит не так быстро. Она до последнего сохраняет самообладание. Но когда и она теряет рассудок, её полёт в пропасть стремителен и неизбежен. Она не впадет в истерики, как Джон, она тихо бредит на глазах посетителей ресторана, не сдерживает слезы и понимает, что они оба обречены. То, как актриса Кили Хоуз (Keeley Hawes) играет кару символичным безумием — впечатлит любого зрителя. 






Нужно сказать, что фильм от начала до конца весь пронизан символизмом и мистицизмом, присущим творчеству Шекспира. Например, кровь в фильме не несет бытового значения. Это готический символ смерти, убийства, преступления. Коннотация символа «молоко» более неоднозначна: оно означает и еду и слабость. В пьесе Шекспир употребляет сложное словосочетание «молоко человеческой доброты». Шекспировские тексты вообще очень сложны для понимания и перевода, в частности. Известен исторический случай, когда А. И. Тургенев уничтожил собственный перевод «Макбета», сделанный им в 1802 году, признав его несопоставимость с оригиналом. Таким же значимым символом, каким является у Шекспира сова, — в фильме предстает свиная голова, которую Макбет показательно разделывает на кухне. Это тайный знак, определяющий судьбу и Дункана Догерти, и его палача. 

Обратите внимание на татуировку у Мабета на предплечье и на рассказ его будущей жертвы о детстве: «мама всего дважды будила меня ночью: когда Нил Армстронг ступил на Луну и второй раз – когда отец забивал спящую свинью… вкус мяса лучше, если смерть внезапна… это был обряд…». Развитием темы изощренности и неотвратимости судьбоносных знаков станет утверждение Макбета, что «свиньи полетят прежде, чем кто-то нанесет мне вред». В ночь, когда он был убит, над рестораном кружил вертолет полицейских. А ведь в криминальных кругах их презрительно именуют  Pigs (свиньи)… 

Вторя Шекспиру, влюбленному в скрытые игры слов, значений и знаков, Моффат всячески комбинирует визуальные образы, тем самым, как бы воспроизводит на экране структуру шекспировского текста. Не случайно для постановки шотландской трагедии им была избрана  кухня ресторана. Шекспир часто противопоставлял и сталкивал две крайности бытия – смерть и рождение. Что поддерживает жизнь и рассудок лучше, чем сон и еда? А что может привести к смерти как не их отсутствие? Или может послужить наказанием за смертный грех? У Шекспира семейство Макбет после ужасных убийств лишается и сна и желания есть. Драматург Питер Моффат поступает со зрителем не менее радикально: при том, что на кухне ресторана постоянно что-то готовится, режется и жарится, — в фильме вы не увидите процесса еды. 


Напротив, Моффат выставляет напоказ мусор, отходы. С первой же минуты фильм начинается показом городской свалки, кружащих над ней птиц и крупного плана лиц трех мусорщиков, философски поедающих объедки бутербродов в кабине красного мусоровоза. Позже станет понятно, что эта троица – саркастическая трактовка «Weird Sisters«, ведьм-вещуний, присутствующих у Шекспира в пьесе. По ходу фильма они предсказывают Макбету будущее, и в ответ на его удивление, аллегорично ссылаются на отходы, которые со всего города вывозят на свалку. Мол, по отходам определяется сущность человеческой натуры, что с ней происходит и что произойдет. «У нас все здесь – от презерватива до упаковок и банок, вся жизнь, все наши радости от колыбели до могилы, шум и ярость… вчерашний завтрак, вчерашнее мясо, вчерашние люди…». 

В очередной раз Моффат, подражая шекспировской манере, скрывает в их словах игру значений, создает интеллектуальные перевертыши: «шум и ярость» — это явная отсылка к цитате из пьесы: «Жизнь — это история, рассказанная идиотом, наполненная шумом и яростью и не значащая ничего». Конечно, виртуоз-повар не был бы таковым, если бы не возвеличивал образ еды. В монологах Джо Макбета явно присутствует ее поэтизирование. Разве не звучит случайно брошенное им требование своему кухонному помощнику, как поэтическая строка: «Должно блестеть как свежая печень теленка…». А когда сидя в баре, он перечисляет по датам свои ощущения от впервые отведанных продуктов? «Первая устрица: мне было пять лет, когда отец дал мне попробовать устрицу… я боялся до смерти, но съел – это изменило мою жизнь… первый зажаренный воробей… с тех пор я люблю хруст маленьких косточек во рту… все думают, что еда это вкус и запах, но это не так… …знаешь, что я люблю в кальмарах? – название… неизвестно как оно появилось в 17 веке, словно Господь разверз небеса и шагнул оттуда к людям…». 

К достоинствам фильма можно отнести и мастерски подобранную цветовую палитру. Это настоящая живопись. Красный, белый и черный – три основных цвета, в которые окрашен фильм.  Как уже понятно, красный задает тон всему: он сквозит во всех деталях, в интерьере, в одежде. Он предвестник убийств. Там, где он появляется — проливается кровь. Даже три ведьмы — вернее, здесь это три ведьмака-пророка, разъезжают на багрово-красном мусорном грузовике и в красных вязаных шапочках… Не станем далее проводить анализ фильма. Думаем вам уже и так ясно, что этот британский киношедевр имеет сложнейшую внутреннюю архитектуру, чем и представляет интерес для ценителей неординарного кино. Так что рекомендуем его к просмотру. Но для более полного понимания происходящего в фильме, советуем перед просмотром – если не прочитать – то хотя бы ознакомиться с сюжетом оригинала пьесы «Макбет». 


Комментарии

Популярные сообщения