5 Writers Who Really Hated Shakespeare | Перевод

Все смотрят "Войну и мир" в постановке BBC? Мы смотрим и нам нравится )) А знаете ли вы, что Лев Толстой терпеть не мог Шекспира? Он и еще четыре писателя, которые не любили Барда - в нашем переводе ноябрьской статьи Пола Энтони Джонса.

Пять писателей, которые по-настоящему ненавидели Шекспира


Read in English: http://mentalfloss.com/article/70783/5-writers-who-really-hated-shakespeare

В понедельник 29 сентября 1662 года, британский мемуарист Сэмюэль Пепис посетил представление шекспировского "Сна в летнюю ночь" в Лондоне - и остался далек от восторга. Он написал:

"...мы посмотрели "Сон в летнюю ночь", который я раньше не видел, и больше видеть не хочу, поскольку это самая унылая и нелепая пьеса, которую я в жизни видел. Я посмотрел, признаюсь, на неплохие танцы и нескольких красивых женщин, - но только они и порадовали".

И в своей нелюбви к Шекспиру Пепис был, без сомнения, не одинок. Несмотря на то, что повсеместно принято считать Шекспира одним из самых великих английских писателей, ряд литературных гигантов тоже выражали ненависть к его работам.



1. Лев Толстой

Одним из печально известных критиков Шекспира был создатель "Войны и мира" Лев Толстой, чьи не художественные произведения включают стостраничную критику шекспировских пьес и его репутации как писателя. В эссе "О Шекспире и о драме", опубликованном в 1906 году, Толстой назвал шекспировские пьесы "тривиальными и положительно плохими", его растущую популярность "вредной", а самого Шекспира охарактеризовал как "ничтожного, не художественного" писателя, "не только не нравственного, но прямо безнравственного". Он также вспомнил, что когда в юности читал "Короля Лира", "Ромео и Джульетту", "Гамлета" и "Макбета" ("работы, которые считаются у него лучшими"), не чувствовал ничего, кроме "неотразимого отвращения и скуки". Но, может, это была импульсивная реакция молодого и неискушенного читателя? Очевидно, нет. В предисловии к "О Шекспире" Толстой, которому тогда было 75 лет, признался, что перечитал собрание сочинений Шекспира, чтобы понять, изменился ли его вкус или мнение со временем. Ничто не заставило его смягчиться, делает он вывод:

"Я с еще большей силой испытал то же чувство, но уже не недоумения, а твердого, несомненного убеждения в том, что та непререкаемая слава великого, гениального писателя, которой пользуется Шекспир и которая заставляет писателей нашего времени подражать ему, а читателей и зрителей, извращая свое эстетическое и этическое понимание, отыскивать в нем несуществующее достоинство, есть великое зло, как и всякая неправда".




2. Джордж Бернард Шоу

В конце 1890-х Джордж Бернард Шоу работал театральным критиком в лондонской газете Saturday Review. За время своего пребывания в должности он рассмотрел девятнадцать шекспировских работ и сделал совершенно определенные выводы о Барде: "За единственным исключением - Гомером, - написал он однажды, - выдающихся писателей не существует, даже сэр Вальтер Скотт, которого я презираю также полно, как я презираю Шекспира [sic], когда я сравниваю свой ум с его".

Хотя он иногда хвалил игру слов драматурга и его языковую изобретательность в своих рецензиях, Шоу окрестил "Двенадцатую ночь" и "Много шума из ничего" "халтурой", отверг "Отелло", как "мелодраматическую" пьесу, и признался, что предпочитает оперу "Фальстаф" Джузеппе Верди "Виндзорским проказницам" - пьесе, на которой она основана. Хотя мнение Шоу относительно Шекспира несколько смягчилось, когда выросла его собственная репутация как драматурга, но оно всегда оставалось кислым: в последние издания эссе Толстого даже вошло письмо Шоу его издателям, в котором он писал:

"Я старался открыть глаза англичан на пустоту философии Шекспира, на поверхностность и второсортность его морали, на его слабость и непоследовательность как мыслителя, на его снобизм, его вульгарные предрассудки, его невежество, его несоответствие всем видам философских озарений, которые ему приписывают".


3. Вольтер

В письме Шоу упоминается французский писатель Вольтер, чья критика Шекспира "наиболее примечательна, - говорит он, - потому что Вольтер начал с экстравагантного восхищения Шекспиром, и испытывал все больше и больше горечи относительно него по мере того как взрослел и становился менее склонен считать, что художественная ценность может скрыть недостаток философии". Действительно, во время пребывания в изгнании в Великобритании в 1720-х годах, Вольтер испытывал неподдельный интерес и признательность к Шекспиру (который в то время был еще относительно неизвестен на континенте), и пытался подражать его стилю и драматургии по возвращении во Францию в 1728 году. Он даже сделал адаптации ряда произведений Шекспира для французского театра, среди которых были "Смерть Цезаря" (на основе "Юлия Цезаря", 1731), "Заир" (на основе "Отелло", 1733), и "Семирамида" (на основе "Гамлета", 1748).

Однако, мнение Вольтера ухудшилось, когда популярность Шекспира в Европе начала расти, и Барда стали хвалить современные французские писатели. "Он был дикарь... с некой долей воображения, - писал Вольтер в письме своему другу, адвокату Бернарду-Жозефу Соре в 1765 году. - Он сочинил много удачных строк; но его пьесы могут доставить удовольствие только в Лондоне и в Канаде. Это не очень хороший знак для чувства вкуса нации, когда тот, которым она восхищается, славен только у себя на родине".

И чем больше проходило времени, тем жестче становилось его мнение: "Во Франции не хватит ругательств, шутовских колпаков и позорных столбов для такого негодяя. У меня кровь кипит в венах, когда я говорю с вами о нем... И страшно то, что... это я первый заговорил об этом Шекспире [во Франции]. Я был первым, кто показал французам несколько жемчужин, которые я нашел в его огромной навозной куче".


4. Дж. Р.Р. Толкин

В начале 1900-х, подростком, Дж. Р.Р. Толкин был членом школьного дискуссионного клуба, где он однажды выступил с длинной речью, в которой, согласно его биографу Хамфри Карпентеру, он "неожиданно излил поток необоснованной брани на Шекспира, касающейся его грязного места рождения и убогих окрестностей, и его мерзкого характера". Мнения разделились - придерживался ли Толкин той же точки зрения, когда вырос, но его письма дают ряд подсказок: в одном, датированном 1944 годом, он окрестил чтение и анализ произведений Шекспира "глупостью", в то время как в другом, в 1955 году, он вспоминает, что он "от всего сердца ненавидел" изучение его работ в школе.

Однако, кажется, что, так как он был профессором и англо-саксонской литературы, и английского языка, его отвращение к Шекспиру было больше обусловлено огромным количеством уроков, посвященных его работам (которые шли за счет древних текстов, которые Толкин считал более достойными изучения), а также тем, какое сильное влияние Бард оказал на английский язык, в частности, то, как он экспроприировал слово "эльф" в "Сне в летнюю ночь".

В 1951 году в письме к своему редактору Мильтону Уолдману Толкин писал, что он только что изобрел два новых языка, на которых будут говорить эльфы в его романах, и далее добавил в сноске, что "слово [эльфы] следует понимать в его древнем значении, которые использовалось, пока не пришли чума-Спенсер [поэт елизаветинской эпохи, автор "Королевы фей" - прим. переводчика] и Уильям Шекспир со своей чертовой Паутинкой".


5. Роберт Грин

Как и следовало ожидать, Шекспиру изрядно досталось хулы еще при жизни - наверное, больше всего этим отличился елизаветинский драматург и автор Роберт Грин. Хотя при жизни он опубликовал десятки стихотворений, пьес, рассказов и эссе, сегодня Грин известен больше по брошюре, изданной посмертно в 1592 году, под названием "На грош ума, купленного за миллион раскаяний". Книга включает в себя короткое моралите о двух братьях, Роберто и Лучано, которые расстаются, когда Роберто обретает славу успешного драматурга, а Лучано влюбляется в куртизанку Ламилию. Лучано в конечном счете остается без гроша в кармане, когда Ламилия уходит от него, в то время как Роберто транжирит обретенное богатство и успех, пока у него не остается один единственный грош. В заключении Роберто умоляет читателя учиться на своих ошибках и жить достойной жизнью и, наконец, предупреждает троих приятелей-драматургов остерегаться новоявленного литературного выскочку, которого он описывает так:

«Эта выскочка-ворона, украсившая себя надерганными у нас перьями, человек, который считает, что он способен писать таким же возвышенным белым стихом, как и лучшие из вас; а то, что он является безусловным Johannes Factotum [мастер-на-все-руки], питает в нем тщеславие».

Роберто в итоге оказывается самим Грином, и считается, что три приятеля-драматурга, к которым он обращается, - это Кристофер Марло, Томас Лодж и Джордж Пил. "Выскочка-ворона" и "сотрясатель сцены", с которым он им советует быть осторожным, - конечно же, Уильям Шекспир. Намек Грина на строчку "О сердце тигра в женской оболочке!" из "Генриха VI", части 3, по-видимому означает, что он был недоволен тем, что Шекспир, который начал свою карьеру всего лишь актером, теперь имел смелость попытаться сделать карьеру драматурга.

Перевод: Анастасия Королева


Комментарии

Популярные сообщения