"Генрих V", Джуд Лоу, 2013. Рецензия на живой спектакль.

Оригинал поста.

Перепечатано с разрешения автора.

Ну, типа, Генрих...  

Обещала - выполняю. Хотя и не гарантирую, что порадую. Но, раз уж на спектакль успеть удалось (а то такое впечатление, будто кто-то в этом году задался целью обломать мне духовное питание: сначала та фигня с Дживзом, потом по пути в театр имени Ноэля Кауарда метро три раза поменяло маршрут, пок

а не пришел, наконец, нужный поезд... и еще на станции постоял!) и, давши слово...

Нет, Джуд сам по себе, конечно, хорош. Хотя трактовка местами настолько интересная, что я еще хуже подумала о постановщиках (и нет, это не концептуалка, никто не бегает в кедах с автоматами, не насилует Пистоля и не читает монологи, одновременно исполняя стриптиз на шесте с акробатикой - там обратная крайность). То есть, на первый взгляд, они пошли затертым насквозь путем, а глядя на положение Лоу в этом во всем, возникает мысль, что никаким не пошли, а просто швыранули актера на сцену, обставили антуражем и оставили крутиться, как хочешь.

Потому что там сначала что-то среднее между парадно-лакировочной версией, в которой часто обвиняют Шекспира не очень умеющие читать люди - и каким-то (несмотря на те самые старательные камзолы, придворные жесты и неплохо освещенные матово и цветово-гаммо-раскрашенные хромом и сепией всякие дворцовые комнаты *плюс внезапно вроде как живой огонь костров на полях битвы во время отдыха*) отстраненным сюром в стиле импрессионистско-абстракционистского упражнения. Вернее, то, что получается, когда на талантливого и выразительного человека такую парадность обрушить, а он при этом будет пытаться играть. 

В общем, Генрих первой примерно трети спектакля - это такое воплощение, вот концентрированное прямо, в известной степени идеального правителя... с точки зрения Маккиавелли. Не в том дело, что он плетет интриги, рубит головы кому ни попало и предает всех и каждого. А в том, что он совершенно мастерски, безошибочно, стопроцентно, отыгрывает любую ситуацию в сторону, нужную... вот даже не обязательно ему (хотя ведет к этим ситуациям именно он), а какой-то обобщенной Государственной Необходимости. Ни на секунду не теряя контроль ни над чем. Все делая совершенно намеренно. Змеиная упругая пластика, как тумблером включающиеся нужные для дела эмоции, сквозь которые так и чудится прищуренный глаз снайпера. Тщательный, настойчивый, добирающийся до самого нутра тон расспросов, для полного владения информацией. Основательный, почти истовый, ритуал исполнения своей королевской роли (пока священники на авансцене раздумывают, чем бы уже занять неугомонного государя, оный государь на заднем плане полностью погружен в изучение каких-то почтительно подносимых бумаг - причем каждый жест и поворот головы величествен, плавен и сосредоточенно-священнодействен *но без перебора, чтобы не выглядело смешно*). Смесь Папы Римского с Патрицием Ветинари от Терри Пратчетта (причем от последнего больше, хотя у меня, возможно, искаженное восприятие ;) ). На предателей гневается с такой четкой расстановкой завязки, кульминации и развязки, что любой Станиславский снял бы шляпу и попросился в ученики. (А как только их убрали, деловито и живо погнал присных по делам, мгновенно забыв о гневе и страданиях, только что продемонстрированных столь наглядно).

Потом... я вот даже не уверена, на каком конкретно моменте, где-то, кажется, в районе эпизода, когда Генрих выжимает из мэра французского города сдачу без боя, начинают включаться реальные эмоции. (Именно там, не раньше - потому что знаменитый призывный монолог "еще раз в брешь" еще как раз попадает во всю ту же категорию блестящих манипуляций, со всеми нужными вдохновляющими тремоляндо в соответствующих местах и мастерством обаяния что у записного донжуана, только вместо красотки, соответственно, потрепанное войско, так что вместо воркования и обморочных вздохов - бряцающий кимвал непременной славы и духа презревающего все преграды товарищества... ну мастер, что скажешь *это я уже про Джуда* - не передохнул ни разу за всю некороткую речь, так всех, как питон, на одном дыхании и угипножабил ;) ). 

Вот когда он тому мэру рисует все ужасы его городка, если ворота немедленно не откроются - как раз как бы самый и момент продемонстрировать высший пилотаж манипуляции - вдруг (ну у меня такое впечатление сложилось) начинаются реальные нервы и злость (не на мэра, не на своих, не на себя, возможно - на "вообще", прям на долюшку свою злосчастную), реальная усталость, как будто завод вдруг все-таки начал кончаться. И когда раздавленный (а там есть чем, нервный Генрих Джуда Лоу - это страшно ;) , тут не модуляции, тут пожарная сирена *и вроде не так уж и громко орет...*) мэр пытается опуститься на колени, пойдя на все условия, этот тип его вдруг так устало дергает одним коротким жестом - типа, брось, оставь... обошлось, и ладно.

И дальше уже идет конкретный такой салтыково-щедринский коняга (только еще в расцвете сил), тянущий этот воз вопреки всему, включая себя, упертый, как какой-нибудь йоркширский фермер, скалящийся на французского посла, неспособный остановиться ни на секунду, чтобы тут же и не свалиться (он и по этим солдатским привалам-то ходит, похоже, чтобы было чем заняться... и куда отвлечься), парадоксально питающийся расходом собственных сил, в процессе внезапно растерянно осознающий, что а) у короля (если он настоящий, а этот ни на что меньшее не то что не согласен, ему в голову не приходит другой вариант) нет никакого выхода и перерыва на обед; и б) он не всемогущ и из некоторых положений нет красивого выхода. И в этот период значительная (если не решающая) часть его силы держится на безнадежности: классическая бразильская школа под лозунгом "и попробуй не взять", приправленная еще острой необходимостью тупого везения. Там у него такое болезненное, отстраненное лицо, такие тоскливые, почти обреченные глаза, каждую обломную новость встречает как должное, и историю с повешенным Бардольфом переживает молча и быстро (кто не читал, может и не заметить, вот эту манеру играть для себя, в стиле "Он увидит", я у актеров очень уважаю) - одна короткая судорога на лице, один отсутствующий взгляд - и вперед дальше по плану. В этой фазе ему явления Монжуа с очередным предложением о сдаче - саменькое то, не соломинка на верблюжью спину, а полезный адреналин и слив негатива. Он этому послу такие футбольные гримасы корчит и так вдохновенно объясняет, куда его наниматели могут засунуть свои предложения, так задушевно и доступно, что ржет и войско, и публика. (Публика, кстати, на спектакле ржала часто, местами мне на зависть. Ну, контекст - он рулит. Фразы о предательских шотландцах и верных валлийцах одинаково развлекли смотрящих телевизионные новости на туманном островке. Ну, и вообще на любую шутку они отзывались. А под конец - дальше будет подробнее - у творцов вдруг включилось чувство юмора, и на фразу о любви короля к Франции "до последней ее деревни" *вот что-то не помню такого в оригинале* хихикнула уже даже я). И после победы при Азинкуре он свой торжественный монолог победителя уже буквально на последних силах выдыхает - вот так и кажется, что здесь тут может и скончаться после "Криспиануса", физически не держась на ногах с закрывающимися глазами. Довез, как бы.

Ну и раз уже зашла речь о комедии... Она у нас началась и неостановимо снежным комом докатилась аж до самого конца пьесы, когда Генрих пошел обхаживать Катарину. (Уважаю актрису. Стоять неподвижным столбиком, пока вокруг тебя так гуляют - это надо не просто актерскую дисциплину офигенскую иметь, а силу воли, как у Корчагина). То есть, какой там Джуд закатил бенефис - это ни словами сказать, ни пантомимой изобразить. *Я не буду даже намекать, как он там был одет. Те, кто видели предпоследнюю телеинкарнацию Стар Трека "Вояджер", конкретно серии с киборгом женска полу Семь из Девяти, меня поймут. Те, кто не видели... ну, скажем, все то, чем одарила человека природа, эти костюмы, скажем так, скрывать считают преступным*. И он этим беспардонно пользовался. Принимал позы. Выказывал энтузиазм. Корону быстренько с головы убрал и пошел гоголем вокруг. Всплескивал руками и демонстрировал свои... ну, скажем, качества. Так смотрел на дуэнью невинными голубыми глазами, что этому сразу можно было присваивать рейтинг Столько Не Живут. И таки клятвенно обещал патриотической невесте, что будет любить ее страну аж с потрохами. Интонация вопроса "ты согласна?" отрицательного ответа явно не предполагала, но он вежливо был готов задавать его столько, сколько потребуется. Причем вот умеют же некоторые валять дурака и ломать комедию, не ломая ее при этом в щепки - зада не отклячивал, петуха не давал, рыжим не работал, все это вопреки очевидности выглядело довольно-таки изящно. (А когда в разгар поцелуя эта зараза затылком увидела приближающегося короля Франции и в считанные секунды успела вскочить, метнуться к короне и в последний момент оную нахлобучить, с видом едва успевшего на урок хулигана с рогаткой в портфеле... ну, в общем, я вспомнила-таки манипулятора из первых сцен, но только на этот раз ему явно было интереснее).

Короче, в целостный образ это худо ли бедно сложилось, но с трудом, и только потому что Джуд - супербизон. Ибо кроме него, с грустью скажу, в этом во всем не было ни-че-го. Кроме, см. выше, ответственной работы художников и костюмеров (композитор не участвовал, или это уж была какая-то совсем безличная музыка) и дисциплины актеров, работавших по большей части... ну, не то что мебелью, а так... фоном. Слова произносили. Базовые эмоции в общем обозначали. Бегали быстро, дикцию показывали. Причем делали это все по большей части повернувшись лицом в зал (у Пролога было реально много конкурентов в этой трактовке), строго по очереди и по возможности не привлекая внимания к тому, что у персонажа вроде бы должно происходить внутри. Больше всего это напоминало, увы, телевизионные уроки литературы с одраматизированными фрагментами (да и те иногда выглядели живее и натуральнее) на черно-белом советском телевидении. Некоторое исключение представляли из себя комики (Пистоль, Ним, Куикли, отчасти тот же Пролог, которого, не заморачиваясь новыми идеями, по-бибисишному скрестили с мальчиком-пажом Фальстафа *хотя здоровый лоб с Карибов сильно нарушал своим богатырским видом трогательность момента... и почему из всех именно его нарядили в футболку и повесили сзади рюкзак, я не поняла*). Но... это были такие вставные номера и они-то как раз работали настолько откровенно по-клоунски, что... в общем, реальной жизни тоже в пейзаж не привносили. Ну вот такое чувство, будто режиссер знает, что Шекспир - это Классика, что Генрих - это Ролевая Модель Короля и что он честно отсидел все положенные уроки в каком-нибудь вузе драматического искусства... и на этом все.

"И это очень жаль" (ц) Вертинский. Потому что я представляю, какая была бы бомба, если бы этому актеру и этому Генриху дали контекст. И не заставляли, как в бою при Азинкуре, одному за всех тянуть, бабой и мужиком, актером, режиссером и еще массовкой иногда.

Но с другой стороны я эгоистически рада, что хоть так. Потому что где-то он, наверное, все же создан для этой роли, ага.

Да. Театр был заполнен от уха до уха, аплодисменты были бешеные, лишние билетики спрашивали у порога. (Вернее, не спрашивали - англичане люди кулюторные и вежливые, - но смотрели очень выразительно...)